Школы и центры

НАЧАЛО ПУТИ

Руководитель - проф. С.С.Шляхова

Обоснование протоконцептуального иконического пространства языка (фоносемантическая картина мира); маргинальная лингвистика; иконическая концепция происхождения языка; исследование звукоизобразительности коми-пермяцкого языка; моделирование звукоизобразительной системы языка, универсальная типология ономатопов (русский, немецкий); фоносемантическая этимология; системность, универсальность и идеиэтничность ономатопеи (русский, немецкий, коми-пермяцкий); фоносемантическая лексикография (русский, немецкий, коми-пермяцкий); диалектная фоносемантика; экспериментальное исследование фонетического значения и цвето-графемной синестезии (коми-пермяцкий язык).

 

Фоносемантические идеи я (Шляхова С.С.) «привезла» в Пермь из Санкт-Петербурга, где училась в аспирантуре СПбГПУ им. А.И. Герцена. Монография Станислава Васильевича Воронина «Основы фоносемантики» произвела на меня такое глубокое впечатление, что я до сих пор остаюсь верной сторонницей Петербургской фоносемантической школы.

 

Оппонентом моей кандидатской диссертации был Станислав Васильевич, который и после защиты выступал в роли научного ангела-хранителя, появляясь в моей научной судьбе в самые необходимые моменты. Однажды (спустя лет восемь после защиты кандидатской) Станислав Васильевич позвонил мне и сказал: «Света, а когда вы будете писать докторскую?». После его ухода ангелом-хранителем от науки стала Ольга Игоревна Бродович, которая и стала ведущим оппонентом моей докторской диссертации. Интересно, что когда докторская была написана, вдруг (ни с того ни с сего, без повода и случая) позвонила Ольга Игоревна и спросила: «Света, а когда вы будете писать докторскую?». Низкий поклон им за то, что они случились в моей судьбе. Такие люди встречаются в жизни нечасто.

 

Проект «ЛИК» создан в честь и память Станислава Васильевича Воронина.

Фоносемантические исследования в Перми только начинаются, однако на сегодня сформировались направления, которые развиваются пермскими исследователями под руководством С.С. Шляховой на кафедре общего языкознания ПГГПУ и на кафедре иностранных языков и связей с общественностью ПНИПУ:

 

• Системность, универсальность и идиоэтничность ономатопеи: универсальная типология ономатопов (Шляхова С.С., Шестакова О.В., Вершинина М.Г.), универсальное и специфическое в ономатопее (Шестакова О.В.), диалектная ономатопея (Вершинина М.Г.), системность ономатопеи (С.С. Шляхова, Шестакова О.В., Вершинина М.Г.) и пр.
• Фоносемантическая лексикография (Шляхова С.С., Шестакова О.В.).
• Фоносемантическая картина мира (Шляхова С.С., Шестакова О.В., Вершинина М.Г.).
• Звукоизобразительность коми-пермяцкого языка (Шляхова С.С., Лобанова А.С.). 

 

В рамках первого направления исследуется системность, универсальность и идиоэтничность ономатопеи. Универсальная типология ономатопов, разработанная С.В. Ворониным, уточнена и проверена на материале русского (кандидатская диссертация Шляховой С.С.), коми-пермяцкого (монография Шляховой С.С. и Лобановой А.С.) и немецкого (кандидатская диссертация Шестаковой О.В) языков, а также русской диалектной речи (кандидатская диссертация  Вершининой М.Г.).

 

В докторской диссертации (2006) С.С. Шляховой звукоподражания и первичные междометия (фоносемантические маргиналии) рассматриваются как линейные системы в современной синхронии и статике и как нелинейные – в диахронии и динамике. Фоносемантические маргиналии (ФМ) являются теми «языковыми окаменелостями», которые в своей структуре и функционировании сохраняют признаки всех стадий развития языка, как в генезисе и диахронии, так и в современной синхронии.  

 

В онтогенезе ФМ являются переходным моментом между имитацией жестов и ситуаций и речевыми фактами, между лепетом и словесной речью, а в целом между безъязычным и языковым периодом развития. В филогенезе – переход от проторечи к абстрактному языку, от жестовой речи к звуковому языку.

 

В диссертации вводятся понятия «фоносфера», «фоносемантическая маргиналия», «ФМ-система», «другая речь», «лингвистика маргиналий (маргинальная лингвистика)».

 

Фоносфера (звукосфера, соносфера) - звуковой континуум, репрезентированный как на материально-пространственном, так и абстрактном уровнях, заполненный разнотипными биологическими (часто неосознаваемыми), техническими и культурно-семиотическими звуковыми системами. Фоносфера, возникая на уровне биосферы, через ноосферу становится частью семиосферы, образуя многочисленные звуковые коды (музыкальный, языковой, биоакустический и др.). Фоносфера маргинальна, поскольку существует в «просвете», «зазоре» между био- и семиосферой.

 

В докторской диссертации (2006) С.С. Шляховой звукоподражания и первичные междометия (фоносемантические маргиналии) рассматриваются как линейные системы в современной синхронии и статике и как нелинейные – в диахронии и динамике. Фоносемантические маргиналии (ФМ) являются теми «языковыми окаменелостями», которые в своей структуре и функционировании сохраняют признаки всех стадий развития языка, как в генезисе и диахронии, так и в современной синхронии.  

 

В онтогенезе ФМ являются переходным моментом между имитацией жестов и ситуаций и речевыми фактами, между лепетом и словесной речью, а в целом между безъязычным и языковым периодом развития. В филогенезе – переход от проторечи к абстрактному языку, от жестовой речи к звуковому языку.

 

В диссертации вводятся понятия «фоносфера», «фоносемантическая маргиналия», «ФМ-система», «другая речь», «лингвистика маргиналий (маргинальная лингвистика)».

 

Фоносфера человеческой речи (лингвофоносфера) является зоной перехода от биосферы к семиосфере. 

 

ФМ-система понимается как базовая подсистема ЗИС языка и как периферийная подсистема языка в целом. Зона ФМ-системы понимается как зона перетекания биосферы в семиосферу, преобразования не-семиотического звука в семиотический. ФМ рассматриваются как системно-структурная сущность, обладающая собственной функцией и самодостаточными лингвистическими характеристиками.

 

Феномен «фонетические маргиналии» понимается как «начало» человеческой речи («проторечь»), а ФМ-образование выступает как протосемиотический знак, подвергаемый культурно-языковой семиотизации. Одновременно с этим ФМ рассматриваются как самоорганизующаяся система в рамках теорий нелинейных динамик.

 

ФМ-система представляет собою системно-структурное образование, развивающееся во взаимосвязи и взаимозависимости с внутренней (языковая система) и внешней (внеязыковая звучащая реальность) средой ее существования.

 

Системность ФМ-системы обусловлена: а) наличием собственной единицы, организующей систему (ФМ); б) особым типом знаковости (безусловная примарная мотивированность); в) наличием особой функции (биологической, протосемиотической); г) особой структурой, обусловленной устройством фоносферы; д) спецификой функционирования (преимущественно области проявления различной степени измененного сознания); е) спецификой парадигматических и синтагматических отношений, обусловленной фоносемантическими свойствами ФМ. Данные параметры обеспечивают закрытость и устойчивость ФМ-системы.

 

Одновременно с этим ФМ существуют как нелинейная самоструктурирующаяся среда (случайное обретение системой того или иного свойства), где автономные свойства ФМ-знаков, заданные на биологическом уровне, репрезентируются в разного рода дискурсах. Следствием этого являются особенности функционирования и существования ФМ в речи - обрядово-игровой и магически-религиозного дискурс; идиолектная заумь; «говорение» при патологиях речи и в состояниях измененного сознания. Данные формы речи обеспечивают открытость и неустойчивость ФМ-системы.

 

ФМ-система является маргинальной подсистемой в рамках ЗИС языка, которая, в свою очередь, является составляющей языковой системы в целом. Возможность выделения ФМ-системы в рамках ЗИС языка обусловлена в том числе и нивелировкой отдельных универсальных законов звукоизобразительности в ФМ-системах (закон относительной денатурализации языкового знака). Свойства маргинальности ФМ-системы проявляются на всех уровнях и во всех видах существования ФМ.

 

«Другая» речь (маргинальные формы речи) понимается особый вид коммуникации, связанный со специфическими коммуникативными функциями и коммуникативным пространством, где на первый взгляд знаковое пространство не вычленяется, линейный звукоряд представляется хаосом, который, однако, порождает сложный внутренний порядок. Это естественный человеческий коммуникативный код; реальная и в определенной мере стабильная знаковая система, используемая в некоторых социуме, времени и пространстве, первичной субстанцией которой является звуковая (акустическая) материя, однако звуковые проявления «другой» речи шире инвентаря фонем. Доминантной формой «другой» речи является заумь.

 

Материалом исследования явились 1728 ФМ, а также тексты художественной литературы (поэзия и проза футуристов, обэриутов, постмодернистов), фольклора (анекдоты, былички, пословицы, поговорки, загадки, пестушки, потешки, сказки, заговоры, песни ведьм), детского фольклора (считалки, дразнилки, детская заумь) и – в незначительном количестве – тексты патологического дискурса (камлания, глоссолалии).

 

В кандидатской диссертации О.В. Шестаковой (2013) представлена универсальная типология немецкой и русской ономатопеи; выявлены функции фонотипов в русском и немецком языках; представлено идеографическое описание ономатопеи; выявлены сферы окружающей действительности, которые эксплицируются ономатопами; определены семантическая общность и семантическая специфика (идиоэтничность) ономатопеи; установлены регулярные семантические переходы в области ономатопеи; выявлены семантические области совпадения звукоподражательности и звукосимволизма (с привлечением данных по звукосимволизму);

 

О.В. Шестаковой установлено, что универсальными свойствами звукоподражательной подсистемы ЗИС языка являются:

1) Преобладание изоморфизма над алломорфизмом в структуре и семантике всех групп ономатопов.

2) Одинаковое количество классов, подклассов и фонолексических групп в звукоподражательной подсистеме ЗИС исследуемых языков. Все ономатопы организованы по принципу соответствия структуры элементов денотата структуре языковой единицы.

3) Корреляция ономатопов в сопоставляемых языках в собственно фоносемантическом, семантическом и количественном аспектах говорит о непротиворечивом отражении в языках объективной реальности и указывает на универсальный характер экспликации в языке звуковой картины мира.

4) Совпадение семантики немецкой и русской ономатопеи внутри звукоподражательных семантических полей (на уровне фоносемантической типологии, фоносферы, идеографического описания) указывает на универсальный характер звукоподражательных слов как таковых.

5) Экспликация в ономатопее (с разной степенью вероятности) подавляющего большинства сфер окружающей действительности за исключением некоторых узких специальных областей экономики, права, истории, религии и т.п. В семантике ономатопов (через семантические переходы) восстанавливается целостная картина бытия человека во множестве аспектов его проявления.

6) Наличие устойчивой модели семантического развития: ономатопы имеют регулярные семантические переходы.

7) Звукоподражательные и звукосимволические (на уровне начальных согласных, фонестем, редупликации) семантические поля совпадают, что указывает на семантический синкретизм иконических языковых знаков, который сохраняется в современной ономатопее, и универсальный характер иконических слов как таковых.

 

Установлено также, что специфические свойства в сфере ономатопеи проявляются в незначительных колебаниях в численной представленности того или иного типа в языках. Актуализация определенного типа звучания или семантического развития звукоподражания отражает идиоэтническую специфику ономатопеи, которая в самом общем виде отражает менталитет этноса, его авто- и гетеростереотипы.

 

В диссертации М.Г. Вершининой (2013) диалектная звукоизобразительная лексика также рассматривается в рамках универсальной типологии ономатопов, предложенной С.В. Ворониным. 

 

Целенаправленно ведется работа по лексикографической фиксации звукоизобразительных слов, которые слабо разработаны в российской и мировой лексикографической теории и практике. В работах пермских исследователей установлено, что фиксация ономатопеи в словарях требует разработки особых фоносемантических критериев.

 

Сопоставление ономатопей в двуязычных словарях целесообразно на основе универсальных (акустический признак; фонемная, фонемотипная, фонестемная идентичность; грамматический класс иконических единиц) и идиоэтнических (фонестемная языковая специфика; звукоизобразительная мотивировка и звукоизобразительная этимология с похожей семантикой) фоносемантических признаков.

 

В 2004 г. создан словарь русских звукоподражаний (Шляхова С.С.), в 2011 г. – немецко-русский словарь ономатопей (Шляхова С.С., Шестакова О.В.), в которых системное описание единиц выводится из их фоносемантических характеристик.

 

В работах С.С. Шляховой и кандидатской диссертациях О.В. Шестаковой и М.Г. Вершининой вводятся и разрабатываются понятия фоносемантическая картина мира, звуковая фоносемантическая картина мира. В работах пермских исследователей на уровне ономатопеи представлены фоносемантические картины мира русского и немецкого языков, а также звуковая фоносемантическая картина мира диалектной речи.

 

В кандидатской диссертации О.В. Шестаковой (2013) установлено, что в ономатопее эксплицируется подавляющее большинство сфер окружающей действительности за исключением некоторых узких специальных областей экономики, права, истории, религии и т.п. В семантике ономатопов (через семантические переходы) восстанавливается целостная картина бытия человека во множестве аспектов его проявления.

 

В кандидатской диссертации М.Г. Вершининой (2013)

• представлено системное описание звукоподражательной лексики и экспликации фоносемантической звуковой картины мира в пермских говорах;
• уточнены и конкретизированы понятия фоносфера, звуковая картина мира, звуковое пространство, фоносемантическая звуковая картина мира;
• установлены специфика, сходство и различия феноменов фоносфера (философская, естественнонаучная и фоносемантическая категория) и языковая картина мира (логико-понятийная, когнитивная категория);
• определены характеристики фоносемантической звуковой картины мира как системы, базирующейся на звукоизобразительной системе языка;
• ономатопея представлена как внутренне системное свойство фоносемантической звуковой картины мира и основное средство экспликации фоносферы в языке;
• принцип иконизма определяется в качестве системного свойства фоносемантической звуковой картин мира (доминирующий способ семиозиса); представлена структура фоносемантической диалектной звуковой картины мира на уровне фоносемантических полей;
• определены ядерные (звуковые доминанты) и периферийные (звуковые лакуны) зоны фоносемантической диалектной звуковой картины мира; установлены отдельные причины звуковой активности и звуковой лакунарности; предлагается понятие фоносемантическая звуковая картина мира.

 

М.Г. Вершининой установлено, что категоризация звукового пространства в фоносемантической диалектной картине мира обусловлена фоносферой, отражая три основные звукосферы: био-, антропо- и социофоносфера. Доминантной звукосферой является антропофоносфера (антропоцентричность).

 

Фоносемантическая звуковая картина мира имеет следующие дифференцирующие системообразующие свойства: а) внешняя среда – фоносфера; б) внутренняя среда – звукоизобразительная система языка, эксплицируемая ономатопеей; в) иконичность, реализуемая за счет иконичности базовых эксплицирующих единиц (ономатопей). Основной эксплицирующей единицей звуковой картины мира является ономатопея.

 

Фоносемантическая диалектная звуковая картина мира эксплицирована в языке фоносемантическими полями, структура и наполнение которых отражает способ категоризации звукового пространства определенной этнической или локальной группы. Фоносемантическая диалектная звуковая картина мира пермских говоров представлена одиннадцатью фоносемантическими полями (биофоносфера: атмофоносфера, гидрофоносфера, литофоносфера, живые существа; антропофоносфера: соматофоносфера, кинемофоносфера, лингвофоносфера; социофоносфера: сигналофоносфера, технофоносфера, музыкофоносфера, мифофоносфера).

 

Фоносемантическая диалектная звуковая картина мира носит антропоцентричный характер: антропофоносфера – 74% репрезентантов; социофносфера – 8%; биофоносфера  18%. Ядро фоносемантической диалектной звуковой картины мира составляют звуки удара, говорения, плача, еды и питья, голосов животных и птиц и звуки, производимые простыми бытовыми предметами (44% всего материала исследования). «Фундаментом» фоносемантической диалектной звуковой картины мира являются акустические ономатопы удара.

 

Звуковые доминанты и звуковые лакуны фоносемантической диалектной звуковой картины мира обусловлены прагматическим характером восприятия звуковой среды, окружающей человека.

 

Фоносемантическая диалектная звуковая картина мира оказывается значительно «беднее» картины мира носителя традиционной культуры, которая ориентируется на человека «духовного», стремящегося подавить человека «физиологического». Иконическая природа ономатопеи ограничивает возможности отражения всего спектра человека «внутреннего», духовного. В фоносемантической звуковой картине мира homo faciens (делающий) противопоставлен homo existimans (думающий) диалектной картины миры, homo naturalis (природный) – homo socialis (общественный); homo practicus (практический) – homo spiritualis (духовный); homo loquens (говорящий) – homo cantantes (поющий), homo ludens (играющий), homo folklore (фольклорный); homo physiologica (физиологический) – homo mentales (психический).

 

В работах пермских исследователей (С.С. Шляхова, О.В. Шестакова) ставится вопрос о синкретичности звукоподражательности и звукосимволизма. На сложность проблемы разграничения ономатопей и звукосимволических слов указывают многие факты: неразличение этих явлений в иллюстративном материале, в типологиях, системных описаниях, словарях, грамматиках и даже специальных исследованиях; сведение их к общему принципу – иконизму; многочисленные этимологии и пр. Примеры наложения, слияния, синкретичности звукоподражательности и звукосимволизма находим у многих авторов, что, на наш взгляд, связано с синкретичной семантикой древних корней. 

 

Предлагаются возможные механизмы образования иконических слов. В случае ономатопеи звук реальности соотносится с речевым звуком: акустический денотат > синестезия > свойства звуков речи > звукоподражательное слово. В случае звукосимволизма со звуком речи соотносится ощущение, впечатление эмоция: неакустический денотат > синестемия > свойства звуков речи > звукосимволическое слово. В случае, когда ономатопея обретает звукосимволическое значение, обычно говорят о вторичном звуковом символизме.

 

Возможно существование третьего механизм перехода звука реальности в звукосимволическое слово: акустический денотат > синестезия > свойства звуков речи > звукоподражательное слово > функционирование в диахронии > утрата связи с акустическим денотатом > звукосимволическое слово. Этот механизм частично объясняет тот факт, что одно и то же слово может быть как звукоподражательным, так и звукосимволическим. Например, звуки грозы, грома (страх) > грозный (страшный); звуки дыхания > идея жизни; звуковые признаки болезни (кашель, стон) – понятие больной, болезнь; действие (удар, рассечение) > результат и атрибуты этого действия (осколки, обрубки, орудия действия) и пр.

 

В диссертации О.В. Шестаковой (2013) проводится сопоставление семантического пространства ономатопеи со звукосимволической семантикой начальных согласных («дентальная», «лабиальная», «велярная» лексика) в древнеанглийском и и.-е. языках; семантикой фонестем русского, французского, английского, арабского, немецкого, абазинского, чеченского, новогреческого языков; семантикой редупликативов в славянских языках.

 

Установлено, что семантические области звукоподражательных и звукосимволических полей совпадают на 89,5%; только 10,5% групп ономатопей не нашли семантического соответствия в области звукосимволизма. Области максимального совпадения семантики ономатопей и звукосимволизма связаны с семантикой Соединение, Искажение, путаница; Увеличить; Округлость, шар, шишка; Стык, граница; Механическое движение; Физиологические процессы и др.

 

Можно полагать, что ономатопея сохраняет свойства некогда «единых синкретических, первоначально нерасчлененных комплексов» (В. В. Левицкий), к которым восходит множество семантических единиц, возникших в различных и.-е. языках в процессе развития и дифференциации этих нерасчлененных комплексов. Зыбкость, маргинальность границ между звукоподражательностью и звукосимволизмом отражают синкретизм древнего мышления, который сохраняется в сфере иконизма в современной синхронии. Анализ проблемы позволил выдвинуть предположение о том, что иконическая природа ономатопей и звукосимволических слов, связанная с семантическим синкретизмом древних основ, обусловливает единство семантического пространства всех слов иконического происхождения. Установление маргинальности границ и совпадающих семантических полей звукоподражательной и звукосимволической областей позволяет предположить некий универсальный код иконического слова как такового. 

 

Уникальными являются исследования звукоизобразительности коми-пермяцкого языка (Шляхова С.С., Лобанова А.С., Вершинина М.Г.), который впервые получает собственно фоносемантическую интерпретацию. 

 

В 2012 г. издана монография «Звукоизобразительность в коми-пермяцком языке» (Шляхова С.С., Лобанова А.С.), в которой дается системное описание звукоизобразительной системы (ЗИС) коми-пермяцкого языка на фоне широкого сопоставительного материала индоевропейских и финно-угорских языков.

 

Рассмотрены вопросы становления и развития фоносемантики, в том числе финно-угорской и коми-пермяцкой; представлены фоносфера и модель ЗИС коми-пермяцкого языка; устанавливается фоносемантический «потенциал» коми-пермяцкого языка на этимологическом (деэтимологизация и утрата примарной мотивированности), типологическом (универсальная типология ономатопов), лексико-семантическом (специфика лексического значения изобразительных и парных слов, полевая организация ЗИ-лексики) и грамматическом (аффиксация, редупликация, апофония, конверсия, словосложение) уровнях.

 

В первом приближении описана (С.С. Шляхова) семантика инициальных консонантных комплексов (фонестем) в коми-пермяцком языке (на материале фонестемы шв): выявлены звукосимволические значения фонестемы шв и устанавливается, что инициальная фонестема шв в коми-пермяцком языке является признаком звукоизобразительного слова.

 

На грамматическом уровне показан процесс утраты иконичности слова на уровне суффиксов. На примере суффиксов -вöр, -тор, -керны показан процесс денатурализация языкового знака, его превращение из иконического в конвенциональный. Устанавливается звукоизобразительная природа суффиксов -тор, -керны, а также связь семантики множественности с R-формантом.

 

Определяются семантические поля звукового символизма коми-пермяцких приставок и суффиксов. Устанавливается, что звуковой символизм аффиксов в коми-пермяцком языке связан с семантикой собирательности, сопутствующего действия, мгновенности – длительности, однократности – многократности, начинательности – законченности, диминутивности (уменьшительности, малости, незначительности); аугментативности (увеличения интенсивности), преобладания, доминирования, избыточности; эмоциональной оценки (пейоративная и мелиоративная семантика).

 

Также рассматриваются основные подходы к определению звукосимволических слов и их типологии в индоевропеистике и финноугроведении; определяется маргинальность границ между звукосимволизмом и звукоподражательностью; выделяются основные группы звукосимволических слов на основании характера кинемы: интракинемы и экстракинемы. Устанавливается, что звуковой символизм морфем и звукосимволических слов коми-пермяцкого языка покрывает общие семантические области.

 

В течение пяти лет по методике А.П. Журавлева и Л.П. Прокофьевой проводятся психолингвистические эксперименты на определение фонетического значения и звуко-цветовой ассоциативности графонов коми-пермяцкого языка (С.С. Шляхова, М.Г. Вершинина), получены предварительные результаты (представлены ниже в таблицах). К предлагаемым А.П. Журавлевым шкалам в нашем эксперименте добавлена шкала «свой-чужой», т.к. в коми-пермяцком языке есть звуки, заимствованные из русского.  

 

Анкетирование коми-пермяцко-русских билингвов проводится на двух языках – русском и коми-пермяцком, что позволяет установить фоносемантические универсалии и специфику фоносемантических характеристик двух языков в сознании билингвов.

 

Фонетическое значение коми-пермяцких согласных

Шкала	Анкеты на русском	Анкеты на коми-пермяцком
сильный – слабый	<р> <к> НЕТ	<Ж> <Р> <Ф>
активный – пассивный	<В> <К> <М> <Й>	<В> <К> <М> <Н> <С> <Ф> <Х>
легкий – тяжелый	<Л> <М> НЕТ	<К> <П> <С> <Ж> <З> <Р>
светлый – темный	<В> <Н> НЕТ	НЕТ <Г> <Ф> <Щ>
громкий – тихий	<Г> <З> <Р> <Й>	<Г>  <З> <Р> <Д> <П> <С> <Т> <Ф> <Х>
свой – чужой	<К> <Л> <М> <С> НЕТ	<В> <Н> <Ф> <Х> <Ц>
нежный – грубый	<В> <К> <М> <Й>	<Л> <М> <Г> <Ж> <Р> <Ц>
страшный – безопасный	НЕТ <В>	<Г> <Ж> <З> <Р> <Ф> <Х> <Ш> <П>
большой – маленький	<Д> <К> <Т> НЕТ	НЕТ НЕТ
хороший – плохой	<Д> <К> <Л> <М> <С> <Т> <Х> <Й>	<В> <К> <М> <С> <Ф> <Х> <Ц>
добрый – злой	<К> НЕТ	<К> <Л> <Г> <Р>
женственный– мужественный	НЕТ <Й>	НЕТ <Г> <Ж> <П> <Р> <Т> <Ц>
быстрый – медленный	<К> НЕТ	НЕТ НЕТ
яркий – тусклый	<М> НЕТ	<Й> <Р> <Т> <Х> <Ш> <Щ>
горячий – холодный	<К> НЕТ	НЕТ <Х> <Ц>

 

Звуко-цветовая ассоциативность коми-пермяцких гласных

Цвет		Коми-пермяцкие графоны
Веж (желтый)		У И і Ö Ю О Е Э
Гöрд (красный)		Ы О И Е  і Ö Ю Ё У Я А
руд (серый)		-
Коричневöй (коричневый)		-
Лöз (синий)		У О И Е Я Э і Ö Ё Ы Ю
Сьöд (черный)		Ы і
Зелёнöй (зеленый)		Е Ё
Чочком (белый)		А О Ö

 

 

В таблицах обычным шрифтом обозначены данные в пределах доверительного интервала (9%-14%), т.е. превышающие порог случайных совпадений, но значительно отстоящие от абсолютного массового выбора, а также относительно достоверные (15-24% реакций), полужирным – достоверные (от 25% и выше) результаты.

 

В настоящее время эксперименты, сбор и анализ коми-пермяцкого материала продолжаются ршинина М.Г.), который впервые получает собственно фоносемантическую интерпретацию.  

 

Специально для сайта С.С. Шляхова (Пермь, Россия, 2014)